— Я сожалею, но в вашем случае лучше прервать беременность, — врач вот уже битый час объяснял настойчивой пациентке суть проблемы. — Поймите меня правильно. Ваша отягощённая наследственность. Плюс алкоголизм мужа. Скорее всего, и ребёнок был зачат как раз после очередной пьянки. Риск родить неполноценное дитя очень велик. Вам трудностей в жизни мало? Хотите и ребёнка своего будущего на мытарства подписать?

— Это моё личное дело, что я хочу, — молодая женщина упрямо стояла на своём. — Я хочу ребёнка. Я хочу быть матерью.

— Матерью ребёнка-инвалида, — поправил врач.

— Вы так уверены, что он родится инвалидом?

— На 95%. Анализы и результаты УЗИ не предвещают ничего хорошего. Вы очень поздно встали на учёт. Срок достаточно большой. Единственное, чего я боюсь, что после прерывания беременности на таком сроке у вас будет риск остаться бесплодной.

— Большой риск?

— Ну… пятьдесят на пятьдесят. Но, будем надеяться, что всё пройдёт успешно и вы ещё сможете родить.

— Мы будем надеяться, что вы ошибаетесь относительно моего ребёнка, — женщина поднялась со стула, давая понять, что разговор окончен. — До свидания.

Врач с грустью посмотрел на закрывшуюся дверь и вздохнул.

***

Внезапно начавшиеся преждевременные, очень преждевременные роды произвели на свет полукилограммовое тельце. Только слегка подрагивающая пуповина говорила о том, что где-то внутри этого синего тельца есть какое-то подобие жизни.

***

— Беда… — неонатолог был весь в мыле. — Третий раз останавливается. Только задышал, и на тебе. Давай заново всё…

***

— Ну, слава богу!

Через месяц ребёнок был выписан из перинатального центра. Неонатолог с грустью посмотрел вслед садившейся в такси маме, прижимавшей к себе обретённое дитя.

***

— Будете! Сколько мне надо, столько и будете приезжать! Я не медик. И мне государство не такую большую пенсию на ребёнка платит, чтобы я за сиделку платила. Знаете, сколько я за десять лет на одни только лекарства потратилась? Попробуйте такого ребёнка без отца растить! — молодая женщина взывала к бригаде. — Если сами ездить не хотите — везите в больницу!

— Вашего ребёнка только что выписали из больницы. В очередной раз, — фельдшер битый час объяснял настойчивой маме суть проблемы. — В больнице вам всё расписали, что и как делать. Вот же я читаю: диагноз… рекомендации… терапия. И всё это вы должны делать сами. Понимаете? Са-ми! А не вызывать каждый раз скорую.

— Нет! Вы не медики. Это твари какие-то! Да что ж такое! Я, мать ребёнка-инвалида, не могу получить помощь от скорой, которая обязана этим заниматься! Я не могу положить ребёнка на обследование, когда это необходимо! Да я в министерство напишу, как вы к больным относитесь!

— Пишите, — фельдшер поднялся со стула, давая понять, что разговор окончен.

Выйдя в коридор, он обернулся и грустно посмотрел на захлопнувшуюся за ним дверь.

***

"В стране неуклонно улучшается демографическая обстановка. Открываются новые перинатальные центры, в которых наши врачи научились выхаживать новорождённых с массой тела менее 500 граммов. Вследствие этого существенно уменьшилась смертность новорождённых и детская смертность в целом".

Участковый педиатр выключила телевизор, где очередной чиновник рассказывал об успехах в медицине, и грустно вздохнула. Пора было спать. Завтра на работу. Опять одна на два участка.